Палата адвокатов Самарской области

Значение правильной юридической квалификации деяния подсудимого связано также с тем, что в органах предварительного следствия существует многолетняя практика, согласно которой действия обвиняемого квалифицируют, как правильно подчеркивает Г.П.Саркисянц, «с запасом», рассчитывая на уточнение квалификации судом. В результате обвиняемый предается суду не по тому закону, которому соответствует его деяние»[1]. Надзирающий прокурор, как правило, на данное нарушение закона следователем или дознавателем внимания не обращает.

Юридическая квалификация деяния подзащитного адвокатом прямо связана с одной из трех позиций, которую занимает подсудимый:

- полное отрицание вины,

- частичное признание им своей вины,

- и полное признание своей вины.

Содержание и структура защитительной речи строго индивидуальны и зависят от результатов судебного следствия, избранной позиции, характера предъявленного обвинения, особенностей собранных доказательств и других обстоятельств рассматриваемого дела. Следует отметить, что защитник всегда выступает в суде после обвинителя и поэтому обязан учитывать те доводы и аргументы, которые уже были приведены прокурором или частным обвинителем.

Так, государственный обвинитель в стадии прений вправе изменить объем обвинения, причем достаточно существенно. Изменение обвинения может произойти в самых различных вариантах, например, переход на совершенно другую статью УК РФ, переход на более мягкую часть первоначально инкриминируемой статьи УК РФ или же исключение какого-либо квалифицирующего признака. Защитник, исходя из знания материалов дела, данных предварительного и судебного следствия, должен быть готов к этому заранее, что во многом упрощает его задачу в стадии прений. Обвинитель также вправе отказаться о поддержания государственного обвинения.

В качестве примера приведу рассмотренное Промышленным судом г.Самары в 2014 году уголовное дело, в котором я участвовал как защитник по назначению. Подсудимая К. обвинялась в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.111 УК РФ, а именно в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью своему мужу. Как в стадии предварительного, так и в стадии судебного следствия моя подзащитная вину полностью в совершении данного преступления не признавала, настаивая на необходимой обороне. Я принял ее защиту в стадии предварительного следствия и в дальнейшем защищал ее в суде первой инстанции.

Знание материалов дела и предоставленных сторонами доказательств дало мне все основания предположить о возможном изменении государственным обвинителем в прениях уголовно-правовой квалификации деяния на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью в состоянии аффекта (ст.113 УК РФ), или на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении необходимой обороны (ч.1 ст.114 УК РФ) или на причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности (ст.118 УК РФ).

С учетом полного непризнания вины моей подзащитной и предварительно согласованной мною позиции защиты по возможному изменению обвинения я заранее подготовился к возможной переквалификации обвинителем действия подсудимой, и поэтому изменение обвинения на ч.1 ст.114 УК РФ не стало для меня неожиданностью. Поскольку я уже был готов к защите подсудимой в прениях по всем предполагаемым составам преступлений, изменение обвинителем объема обвинения на другой состав преступления, а именно на ч.1 ст.114 УК РФ, не стало для меня неожиданностью и я выступил в прениях по измененному обвинению. Приговором суда К. была признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.114 УК РФ, и ей было назначено наказание в виде 6 месяцев исправительных работ условно.

Рассматривая позицию адвоката при изменении формулировки обвинения прокурором в судебном заседании во время произнесения обвинительной речи, Л. Грудцына указывает, что некоторые адвокаты считают, если прокурор просит суд признать подсудимого виновным по статье, предусматривающей более мягкую меру наказания, чем статье, по которой он предан суду, то суд непременно согласится с прокурором. На этом основании они считают возможным присоединиться к предложению прокурора без какой-либо серьезной аргументации своей позиции. Между тем такое бездоказательное и неаргументированное присоединение защитника к предложению прокурора об изменении формулировки обвинения может нанести ущерб защите прав и законных интересов подсудимого[2].

Эффективность речи защитника во многом зависит от достоверности положенных в ее основу доказательств. Не вдаваясь в рассмотрение вопросов теории доказательств и практики доказывания в российском уголовном процессе, следует в первую очередь отметить, что в защитительной речи адвокату открываются большие возможности для анализа и оценки доказательств. При этом Я.С.Киселев обоснованно обращает внимание на то, что «тем, как адвокат излагает доводы противника и какие избирает способы их опровержения, определяется не только профессиональный, но и нравственный уровень его речи»[3].

Изложение адвокатом в прениях фактических обстоятельств дела тесно связано с анализом и оценкой предоставленных сторонами доказательств и заключается, по мнению Л.Грудцыной, в следующем.

1)анализ и оценка источников доказательств: объективность свидетеля, его способность правильно воспринимать и воспроизводить факты, наличие условий, обеспечивающих правильное восприятие и воспроизводство фактов, объективность эксперта, наличие у него специальных знаний в этой области и т.д. К этому же примыкает вопрос о соблюдении процессуальных условий закрепления и исследования доказательств: соблюдение порядка допроса свидетелей, экспертов, соблюдение установленного законом порядка исследования вещественных доказательств и т.д.;

2)определение того, какие факты можно признать установленными путем данного источника доказательств, какие факты установлены свидетельскими показаниями, заключением эксперта и другими доказательствами;

3)определение значения фактов, т.е. того, в какой связи установленные из данного источника факты стоят по отношению к главному факту, подтверждают они его или опровергают;

4)сопоставление данного доказательства с другими доказательствами по делу;

5)построение выводов, к которым приводит оценка всех имеющихся по делу обстоятельств в их совокупности[4].

Неотъемлемой частью выступления защитника в прениях является характеристика личности подсудимого, которая учитывается судом при вынесении приговора. Отсюда вытекает вся важность объективной и всесторонней характеристики личности подсудимого с позиции защиты. Большое значение имеет предварительная беседа защитника со своим подзащитным, которую я рассматриваю как один из способов собирания информации о личности клиента. Я всегда стараюсь спокойно и обстоятельно изучить прошлое подзащитного, чтобы не упустить каких-либо существенных деталей.

Например, недавно я закончил защиту бывшего сотрудника правоохранительных органов, который ранее был осужден за групповой разбой к лишению свободы и затем освобожден от наказания условно-досрочно. Сейчас он обвинялся органами предварительного следствия в том, что в период не отбытой части наказания умышленно совершил тяжкое преступление. Перспективы данного обвинения при его подтверждении в судебном заседании, я думаю, понятны всем: это опять лишение свободы.

Поэтому в судебном заседании я, кроме других доводов, неоднократно обращал внимание суда на восемь государственных наград и нагрудных знаков, которыми подсудимый был награжден в период службы в милиции, в том числе и за участие в боевых действиях в Чечне. Естественно, в беседах я задавал ему вопросы и о том, сколько у него лет выслуги, в каком звании он уволился, сколько раз он был в Чечне, были ли у него там ранения или контузии, и другие вопросы о его профессиональной деятельности в милиции.

В другом случае я защищал 18-летнего парня, который не видел одним глазом, хотя внешне этого совершенно не было видно. В ходе беседы я выяснил у него данный факт, собрал необходимые документы и в судебном заседании предоставил их как смягчающее вину обстоятельство.

В заключительной части выступления в прениях защитником подводятся итоги по проделанному анализу фактических и юридических обстоятельств дела, формулируются окончательные выводы, определяются вопросы, подлежащие решению судом. Именно здесь защитник предлагает либо оправдание подсудимого, если его вина должным образом не доказана, либо просит о назначении минимального срока, условного осуждения, переквалификации либо исключения какого-либо квалифицирующего признака, высказывает свое мнение о судьбе гражданского иска и т.д. При этом защитник, как отмечают отельные авторы, «защитник не имеет права выступать перед судом с альтернативными предложениями: оправдать подсудимого или, если суд все же признает его виновным, изменит ему квалификацию обвинения, назначить ему минимальную меру наказания и т.п. Защитник должен сделать только один вывод, наиболее правильный с его точки зрения и наиболее благоприятный для его подзащитного»[5].

До настоящего времени остается спорным вопрос о том, может ли защитник предложить суду конкретный вид и размер наказания. Сами судьи, как правило, к возможности предложения адвокатом в стадии прений назначения подсудимому конкретного вида и размера наказания относятся отрицательно.

Вместе с тем я считаю, что в зависимости от инкриминируемого преступления и согласования единой позиции по данному вопросу с подзащитным в письменном виде адвокат, в отдельных случаях, имеет такое право. Например, часть 1 статьи 158 УК РФ предусматривает семь альтернативных видов уголовного наказания, начиная со штрафа, и заканчивая лишением свободы на срок до двух лет. Поэтому при наличии определенных обстоятельств адвокат вправе предложить суду самый мягкий вид и размер наказания, каким будет штраф в размере пяти тысяч рублей, или другой из наиболее мягких видов наказания. Особенность такого предложения состоит только в том, что суд может более мягкое наказание, чем предлагаемое защитником.

После произнесения речей всеми участниками прений каждый из них может выступить еще один раз с репликой. «Реплика» - это слово латинского происхождения и означает ответ, возражение, замечание одного собеседника на слова другого. В процессуальном смысле реплика означает ответ, возражение одной стороны на доводы и соображения другой стороны, изложенные в прениях в судебном процессе.

По мнению В.В.Мельника «реплика не является ни повторением, ни продолжением основной речи. Она имеет вполне самостоятельное значение и должна быть только ответом на речь другой стороны. В состязательном уголовном судопроизводстве удачное использование адвокатом и его подзащитным реплики дает защите огромные тактические преимущества в связи с тем, что право последней реплики принадлежит защитнику и подсудимому»[6].

Я полностью согласен с мнением данного автора и считаю, что поскольку с репликами по поводу сказанного в прениях сначала могут выступить участники процесса со стороны обвинения, реплика адвоката имеет не столько правовое, сколько психологическое значение и защитник всегда должен пользоваться данным правом.

Отдельно хочу остановиться на ознакомлении адвокатом с протоколом судебного заседания. Я считаю это обязанностью адвоката независимо от того, был или не был обжалован защитой не вступивший в законную силу приговор в вышестоящую инстанцию. Так, знакомясь с протоколом судебного заседания по одному уголовному делу, в котором подсудимый не признавал вину полностью, я обнаружил следующее. В судебном заседании я выступал десять минут, а государственный обвинитель всего две минуты и это было хорошо видно при дальнейшем прослушивании записи выступления в прениях на цифровом диктофоне: там есть специальная функция.

Однако в протоколе судебного заседания выступление прокурора в прениях занимало почти страницу, мое же выступление было записано так: «Уважаемый суд, прошу моего подзащитного оправдать». В данном случае замечания на протокол судебного заседания нужно подавать не только по поводу неполноты выступления адвоката, но и по поводу неправильного отражения выступления государственного обвинителя.

Далее я хочу обратить внимание коллег на самостоятельное процессуальное право защитника при выступлении в прениях, которое практически не используется при защите по уголовным делам.

Как известно, УПК РФ делит полномочия защитника на две группы: прямо предусмотренные статьей 53 УПК РФ и иные, не запрещенные УПК РФ средства и способы защиты. К последним в полной мере можно отнести право, предоставленное защитнику частью 7 статьи 292 УПК РФ.

Согласно данной нормы права лица, указанные в частях первой - третьей настоящей статьи, в том числе и защитник, по окончании прений сторон, но до удаления суда в совещательную комнату вправе представить суду в письменном виде предлагаемые ими формулировки решений по вопросам, указанным в пунктах 1 - 6 части первой статьи 299 УПК РФ.

Напомню, что в соответствии с пунктами 1 - 6 части первой статьи 299 УПК РФ при постановлении приговора суд в совещательной комнате разрешает следующие вопросы:

1)доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый;

2)доказано ли, что деяние совершил подсудимый;

3)является ли это деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей Уголовного кодекса Российской Федерации оно предусмотрено;

4)виновен ли подсудимый в совершении этого преступления;

5)подлежит ли подсудимый наказанию за совершенное им преступление;

6)имеются ли обстоятельства, смягчающие или отягчающие наказание.

Отмечу, что данное право не является новым для уголовного процесса нашей страны, поскольку статья 298 действовавшего с 1 января 1961 года УПК РСФСР с названием «Предложения участников судебного разбирательства по существу обвинения» содержала практически аналогичную формулировку.

Я при защите по уголовным делам стараюсь использовать данное право и обращаю внимание коллег на следующее. Хотя закон прямо указывает момент, когда данные предложения могут быть предоставлены суду, а именно «по окончании прений сторон, но до удаления суда в совещательную комнату», лично я подаю свои предложения в письменном виде сразу после того, как я закончил свое выступление в прениях и не считаю это существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона. При подаче адвокатом предложений после окончания прений может возникнуть ситуация, при которой суд после предоставления подсудимому последнего слова удалится в совещательную комнату, не взяв предложения, которые так и останутся у защитника.

При подаче данных предложений мне приходилось видеть удивленные лица судей и их возмущение в следующем виде: «Какие еще могут быть ходатайства в прениях?» Именно поэтому я всегда стараюсь письменные предложения по существу обвинения предоставить как можно раньше для того, чтобы в случае их непринятия судом оставалась возможность разъяснения суду данного права и их повторного предоставления. Кстати, хорошо в данной ситуации помогает включенный защитником диктофон.

• предлагаемых предложений, которые должны касаться только существа предъявляемого обвинения, заключаются в следующем. Хотя предлагаемые формулировки не имеют для суда обязательной силы, они в любом случае должны быть приобщены к материалам дела, подлежат обсуждению в совещательной комнате, что, в свою очередь, должно найти отражение в мотивировочной части приговора. Никаких иных требований по их объему или содержанию закон не содержит, что также может быть использовано в защите.

В заключение я остановлюсь на некоторых своих способах подготовки к выступлениям в прениях. Итак, я всегда готовлюсь к выступлению в прениях письменно, сохраняя в дальнейшем в адвокатском досье все записи, и начинать готовиться к прениям я стараюсь как можно раньше.

По отдельным, наиболее важным и сложным делам, я предварительно с использованием диктофона несколько раз слушаю свое выступление, которое я скажу суду. Да, коллеги могут мне возразить, что это лишнее, но поверьте, как интересно бывает послушать свои выступления в прениях, так сказать, «со стороны». Это, дополнительно, позволяет самостоятельно изучать свои индивидуальные звуковые признаки речи, в том числе темп речи, характер, длительность и распределение пауз, степень фонетической редукции и многое другое.

Я приобретаю и стараюсь изучать практически всю литературу, которая так или иначе затрагивает рассматриваемую тему, в том числе сборники защитительных речей известных русских дореволюционных адвокатов, который входят в золотой фонд русского судебного красноречия. Здесь следует обратить внимание коллег на то, что подобной литературы, к сожалению, не так и много издается в последние годы.

Из последних изданий могу назвать сборник речей современного московского адвоката-цивилиста Ватмана Д.П., а также изданный в 2010 году сборник речей по уголовным делам известного дореволюционного адвоката В.Д. Спасовича. Стараюсь также читать речи таких великих русских юристов, как П.А. Александров, С.А. Андреевский, А.Ф. Кони, Ф.Н. Плевако, А.И. Урусов.

Кроме этого, я покупаю на «книжных развалах» всю литературу прошлых лет по данной тематике, например, до сих пор остается актуальным изданное еще в 1954 году пособие для адвокатов под редакцией И.Т.Голякова «Адвокат в советском уголовном процессе», изданная в 1957 году монография Ц.А.Перлова «Судебные прения и последнее слово подсудимого в советском уголовном процессе», а также изданная в 1971 году книга Г.П.Саркисянца «Защитник в уголовном процессе».

• оставляю я без внимания и зарубежных авторов любого периода. Например, много интересного можно найти в изданной в России в 2009 году книге американского адвоката Джерри Спенса «Настольная книга адвоката: Искусство защиты в суде», фундаментальным является труд английского адвоката 19 века Р.Гарриса «Школа адвокатуры. Руководство к ведению гражданских и уголовных дел», данную книгу я советую приобрести своим коллегам. Таким образом, за 18 лет работы адвокатом у меня собралась неплохая библиотека.

Я всегда пользуюсь в судебном заседании диктофоном и записываю на него выступления всех участников процесса, а не только свои, в стадии прений. После окончания процесса я обязательно прослушиваю данные записи – это позволяет увидеть свои недостатки, некоторые записи я сохраняю. При современном уровне техники сделать это очень легко. Я также обращаю внимание на то, как выступают в прениях мои коллеги, а также государственный обвинитель.

По мнению автора, работа адвоката во многом является творческой работой, отличается чрезвычайным разнообразием решаемых задач и именно в рассматриваемой стадии судебного разбирательства данный элемент приобретает огромное значение. Я надеюсь, что соблюдение перечисленных правил позволит моим коллегам не только хорошо составить судебную речь, но и достойно ее произнести и достичь необходимого результата.